Если в семье появился особый ребенок

Что значит сегодня воспитывать ребенка-инвалида, знают лишь те, кто положил все силы, чтобы увидеть однажды, как он несмело находит точку опоры, как еле внятно произносит первое слово и улыбается при виде тех, кого совсем недавно не подпускал близко. Эта сила духа, к сожалению, свойственна не всем родителям. Ведь уход за необыкновенным малышом сопряжен с бесконечными заботами. По данным медиков, случаи отказов от детей с патологиями фиксируются в крае ежегодно и достигают 90% от общего числа отказников. Их количество, кстати, не так велико — всего в пределах сотни.

Причин отказа обычно две, утверждает Анна Паутова, руководитель Алтайского краевого центра медико-психологической и социальной помощи беременным. Психологическая, когда мама испытывает страх перед будущим с ребенком-инвалидом на руках, ее пугает перспектива одиночества и неверие в собственные силы. И социальная, когда родитель понимает, что тех средств, которыми располагает семья, будет недостаточно, чтобы заботиться о больном ребенке. В крае сегодня ведется большая реабилитационная работа с детьми-инвалидами, поэтому число отказов, по словам Паутовой, из года в год снижается, а родители, даже на этапе беременности зная о недуге будущего малыша, с нетерпением ждут его появления на свет.

Согласно социальному паспорту, разработанному в Главалтайсоцзащите, более девяти тысяч несовершеннолетних с ограниченными возможностями здоровья сегодня воспитываются в 8,5 тысячи семьей в Алтайском крае. Малыши видят ежедневно родительскую любовь, что помогает им адаптироваться в этом, пока не совсем понятном для их сознания мире.

«Положить свою жизнь на то, чтобы поднять на ноги больное дитя, не страшно. В помощь есть масса действенных методик», — рассказывает Лариса Шацких, бабушка 14-летней Ани Путинцевой. Девочка родилась с синдромом аутизма, но росла очень одаренным ребенком. В минувшем учебном году Аня экстерном с золотой медалью окончила Барнаульскую школу №102. Сегодня участвует в конкурсах стихов, эссе и выставках рисунков, играет на виолончели, пианино и фортепиано. Лишь легкая невнятность речи подростка намекает на присутствие неврологического заболевания, явные признаки которого за 11 лет регулярного общения с животными удалось побороть.

Общение с лошадью

«Когда она родилась — это был мешок с песком, который сам только и научился, что держать голову. У нее даже рефлексов не было. Нам долго не могли поставить диагноз, а девочка, когда подросла, не отличала живой организм от неживого. Когда кошка к ней ластилась и пыталась поиграть, Аня кричала от испуга и отталкивала невинное существо от себя. Всего добивались ежедневным лечением с вкраплениями два раза в неделю занятий на ипподроме», — рассказывает бабушка.

Иппотерапия стала для Ани настоящим спасением 11 лет назад. Сначала девочка издали наблюдала, как лошади обедают, потом попытались сама угостить их морковкой, кусочком белого хлеба и половиной яблока. Изо дня в день, из месяца в месяц просыпался интерес к животным, а когда она взяла гребень и стала расчесывать свою любимую пони, бабушка расплакалась. Это был первый положительный сигнал о том, что аутизм частично побежден. Аня и сегодня посещает занятия на ипподроме: не может распрощаться с любимицей Кромкой.

«А какое чувство испытываешь, когда подаешь лакомство лошади! Она бережно берет из руки угощение и дышит в ладонь. Когда едешь верхом, будто сливаешься воедино со своим напарником. Чувствуешь теплое тело лошади, ее настроение, а она без слов понимает тебя...» — написала в прошлом году Аня в сочинении на тему «Лучшее место на земле».

Пока мы восторгались динамикой развития девочки и безграничными силами ее бабушки, на занятия приехала маленькая Маша. У девочки ДЦП. Бабушка с дедушкой вынесли ребенка из салона автомобиля на руках, чтобы положить на лошадь. Но ребенок стал что-то возмущенно бормотать. Со стороны показалось, что она испугалась зверя. А ей просто хотелось отточить полученный навык забрасывания ноги на спину животному. На раз, два, три она сделала это и порадовалась своему успеху.

«Лошади — они как люди, все понимают. На занятиях с такими детками ведут себя осторожно, смиренно, позволяют себя гладить и присаживаются на задние ноги, когда ребенок не может забраться», — рассказывает инструктор Барнаульского ипподрома Юлия Попова, получившая с коллегой Еленой Вебер губернаторский грант в номинации «Обеспечение эффективной социализации молодежи, находящейся в трудной жизненной ситуации». Средства в размере 130 тысяч рублей уже активно осваиваются на приобретение специального инвентаря и изготовление оборудования для ипподрома, где проводятся занятия лечебной верховой ездой на пони и лошадях. Целительные уроки посещают дети с синдромом раннего аутизма, диагнозом ДЦП и нарушениями опорно-двигательного аппарата.

«Увидев в первый день занятий лошадь, мой сын захлопал в ладоши. Мы его положили на спину животному и пять минут прокатили по кругу. Радости не было предела. Трехлетний малыш визжал от удовольствия. Спустя три месяца наш Захар, который из-за врожденного ДЦП мог только лежать, стал держать спину. Сегодня он уже ровно сидит на лошадке отведенные ему 10-15 минут и гордо держит поводок», — рассказывает Олеся Ермакова, мама пятилетнего мальчика.

Иппотерапия развита в Барнауле уже более 12 лет и показана специалистами для раскрытия заложенного потенциала ребенка. Более 200 человек от 4 до 12 лет за годы реализации проекта смогли получить неоценимую помощь. Занятия проводятся два раза в неделю от 10 до 30 минут и рассчитаны на полугодовой курс.

«Если мы наблюдаем улучшение общего состояния ребенка, то позволяем продлить курс занятий до достижения максимального эффекта. А вообще, на эти процедуры у нас очередь — более 20 человек», — говорит Ольга Герасименко, заведующая отделением комплексного центра соцобслуживания по Ленинскому району Барнаула, который и дает направления на иппотерапию.

Преодолеть эмоциональный барьер

«Аутизм был открыт в разгар Второй мировой войны, в 1943 году. Это самый молодой диагноз в психиатрии. В силу новизны и неисследованности он один из самых сложных. Если другие неврологические заболевания описаны в медицинской литературе с конкретными методиками лечения, то про аутизм еще многое доподлинно неизвестно. Поэтому на занятиях в центре я наблюдаю за реакцией детей на тот или иной объект, таким образом ищу способы преодоления недуга», — рассказывает Евгения Мирская, педагог-психолог краевого реабилитационного центра «Журавушки».

Методом проб здесь была применена совершенно новая техника контакта с окружающим миром — «канистерапия», общение с собакой. Своевременную помощь оказал волонтер, кинолог по профессии Евгений Карбышев, который пришел однажды в центр с животным и объяснил, что пес долгое время работал с детьми на ипподроме. Евгений стал приводить золотистого ретривера по кличке Бонифаций к детям. Спокойный, вальяжный Боня позволял маленьким любознайкам потрепать себя за ухо, подергать за хвост и даже посидеть у себя на спине.

«У нас дома вообще не было животного, потому что мой мальчик-аутист и близко не подпускал к себе даже маленьких котят. А если на улице залает собака, у него начиналась истерика. После нескольких занятий с Боней Егор изменился. Он стал ждать, когда мы пойдем в центр гладить песика. А недавно мы завели котенка. Теперь малыш, привлекая четвероногого друга веревочкой, играет с ним в догонялки», — рассказывает мама, Екатерина Сухорукова.

Психологи утверждают, что причинно-следственные связи умеет устанавливать только здоровый человек, для аутистов они потеряны, но проблему можно решить, преодолев эмоциональный барьер. В этом и помогают животные. Стандартных уроков с собакой здесь нет, есть просто возможность наладить контакт и снять эмоциональную нагрузку.

«Порода золотистый ретривер подходит для общения с маленькими детьми, потому что поисковая собака совсем не агрессивна», — уверяет кинолог.

Спустя год периодичных занятий педагоги центра пришли к выводу, что для расширения спектра восприятия окружающего мира ребенок должен уметь общаться не с одной собакой. Решили ввести в проект еще одного пса по имени Бася, с более веселым темпераментом в силу молодости. Если нужно, чтобы ребенок собрался, осмелел, сделал первый шаг к цели, психолог работает с уравновешенным Боней, если же надо успокоить егозу с яркими эмоциями и обратить на себя внимание — на помощь зовут Басю, который успешно вливается в коллектив.

Вылечить игрой

Краевой реабилитационный центр для детей и подростков с ограниченными возможностями здоровья «Журавлики», наверное, один из немногих в крае, где для работы с детьми-инвалидами применяются самые разные инновационные технологии. В 2009 году он стал основоположником на Алтае еще одного направления для реабилитации детей-инвалидов — «Лекотека». Оно было позаимствовано у коллег из Москвы, теперь проект успешно реализуется в ряде районов края.

«Он дает возможность родителям увидеть потенциал ребенка, зону его ближайшего развития», — поясняет Марина Атяшкина заместитель директора по реабилитации центра «Журавлики».

В дословном переводе название методики означает «библиотека развивающих игр и игрушек». Участники занятий — малыши первых полутора лет жизни, как правило, недоношенные дети, с диагнозом ДЦП и синдромом Дауна. На индивидуальных занятиях специалисты учат мам правильно использовать в домашних условиях имеющийся игровой материал: какие игрушки предлагать, на каком расстоянии их держать и сколько времени отводить на игру.

«Ребенок развивается через игру. Чем больше он слышит в раннем возрасте разных звуков, тем лучше становится слух, чем больше он видит разнообразных предметов, тем лучше у него зрение, чем больше есть возможностей что-то потрогать, тем лучше становится тактильное восприятие. Необходимо создавать такую развивающую среду, где малыш без ограничений мог бы общаться с сенсорными стимуляторами, накапливать опыт, что позволит позже ассимилироваться в обществе», — рассказывает Марина Атяшкина.

Для самых маленьких проектом «Лекотека» предусмотрены звуковые игрушки, разные по текстуре, подвижные и обязательно разноцветные. Ближе к полутора годам игрушки усложняются, их уже можно не просто увидеть и потрогать, а соотнести по разным критериям.

По мнению специалистов, дети рождаются с определенным набором нервных клеток. В первые два года жизни между клетками образуются нейронные связи — то самое время, когда по максимуму можно развить возможности ребенка, и, если нарушения не тяжелые, крошечный пациент может достичь полноценного развития в соответствии с возрастной нормой. При тяжелых формах заболевания видна положительная динамика. Главное — не опускать руки, не оставлять беззащитное дитя одного в большом социуме. Необыкновенный ребенок приходит в семью неслучайно. Он помогает родным сблизиться, а иногда переоценить свою жизнь. 

Евгения Городенцева